Чтение (в) "Новом Органоне"/"Нового Органона" Френсиса Бэкона

         Французский марксист Луи Альтюссер полагал, что Барух Спиноза впервые обозначил проблему чтения, предложив мыслить материальность текста Библии, призывая изучать текст как предмет природы, то есть, имманентно, подразумевая анализ элементов текста вне трансцендентной модели их целостности (моральной, религиозной, философской и т.д.) [1, c. 8]. Альтюссер сконструировал спинозистское понятие чтения благодаря обращению к концепции психоаналитического чтения (отсюда, поиски нехватки понятий, лакун, пустот, отсутствий).

В данных тезисах (оригинал здесь) на основе анализа текста «Нового Органона» будет показано, что Френсис Бэкон подготовил основания для обозначения проблемы чтения, разработав имманентное понимание природы и показав отношение к предшествующим философским текстам. Это можно предполагать, поскольку Карл Маркс считал, что материализм Бэкона «holds back within itself in a naive way the germs of a many-sided development» [9, c. 128], а значит, материализм в вопросе чтения мог возникнуть в философии английского мыслителя.

Для исследования понадобятся наука терминология, корпусная лингвистика и посткритическое чтение. Одной из характеристик чтения теоретических текстов, с точки зрения науки терминологии, является экстракция новых значений (в том числе, из метафор) для конструкции новых терминов [4, c. 121-123; 10, c. 261-270]. Для этого необходимо, с одной стороны, обращение внимания на материальность текста, его язык и лексическую семантику (отношения гипероним-гипоним, синонимы, метонимии), а с другой, использование уже сформированной концептуальной системы для терминологизации лексики, не имеющей особого теоретического закрепления в исходном тексте, но при этом связанного с другими терминами в тексте, что дает возможность сконструировать новый термин [10, c. 261-270]. Корпусная лингвистика позволяет находить необходимую лексику в текстах посредством компьютерного поиска конкордансов (искомое слово в непосредственном лингвистическом контексте) благодаря программе AntConc [2]. Посткритическое чтение акцентирует внимание на эффектах и аффектах чтения и рассматривает текст как социальное событие, создающее новые сообщества и реальности [6, c. 170-175]. Таким образом, чтение в данном исследовании будет проводиться на основании объективного, количественного подхода с использованием компьютерной программы для поиска реально функционирующей лексемы и семантики.

Поиск лексемы чтения (reading*, read*) привел к обнаружению 20 фрагментов: в трех из них Бэкон характеризует чтение как препятствие открытию нового, исследованию природы. В учебных заведениях круг чтения не позволяет исследовать новое [3, c. 75]. Индивидуальный круг чтения может ограничить кругозор читателя, сделав его поборником предрассудков [3, c. 41]. Исследование природы посредством обращения только к чтению произведений и продолжению их мыслей благодаря собственному размышлению крутится вокруг мнения, а не знания [3, c. 67]. Еще в одном фрагменте Бэкон пишет о чтении как о средстве искусственного запоминания: прочитать несколько раз текст, разбить его на фрагменты, прочитать его вслух поможет запомнить его [3, c. 143]. Чтение в качестве обычного слова и процесса характеризуется негативно, поскольку оно не опосредуется экспериментами, а также основывается на бесполезных для исследования произведениях. Однако отметим семантическую связь обычной лексики с терминами «познание», «природа», «открытие», «наука», но при этом отсутствуют характеристики, указывающие на анализ материальности текста. Поэтому есть необходимость обратиться к гипонимам слова «чтение»: лексемам произведения (метонимия: философы, теологи и пр. синонимы), языка (синонимы: слово, термин, определение, понятия, интерпретации), книги (произведение, труд).

На каком основании у Бэкона возникло негативное отношение к чтению? Как можно узнать из вторичных источников, Бэкон был знаком с работами теологов и философов [7, c. 105-114]. Во фрагментах с соответствующими словами (Bibl*, religio*, Scripture*, theolog*; 38 фрагментов) можно найти утверждения о том, что теологи используют Священные писания для приостановки исследования природы. Они боятся того, что исследование природы выйдет за пределы божественного замысла, или же объясняя все волей Божьей, считают такое исследование излишним [3, c. 51, 53, 74-75]. Во фрагментах со словом «philosoph*» (189 фрагментов) философия характеризуется в большинстве случаев (за исключением досократиков и атомистов) как источник заблуждений. Она создает положения на основе воображения, суеверий и религиозных предрассудков, а также предположений из нескольких экспериментов. Философия злоупотребляет логикой, филологией (спорами о словах, софистикой). Она не исследует природу эмпирически, но создает обобщения без изучения единичностей, изучая единичности, не приходя к обобщениям постепенным образом, посредством индукции [3, c. 46-47, 51, 52, 53, 55, 62, 65, 223]. В отличие от философии, Бэкон стремится познать природу исходя из природы [3, c. 223]. Значит ли это, что Бэкон, несмотря на фактическое чтение философов и теологов, не смог прочитать их, в специализированном смысле этого слова, то есть, для извлечения семантики и конструкции терминов?

Поиск соответствующей лексемы (word*, term*, defin*, interpret*, notion*; 232 фрагмента) дал понять, что Бэкон выступал против цитирования авторов без необходимости, спора о словах, любых фигур речи, то есть, всего того, что могло отвлечь от правильного абстрагирования и создания аксиом на основе опыта [3, c. 225]. Более того, понятия, созданные до сих пор людьми, не считаются философом адекватными [3, c. 36]. Силлогизмы не могут служить в качестве аргумента, поскольку они состоят из слов, созданных на основе опыта, но без применения правильного метода [3, c. 16]. Неправильное использование слов (вместо идеала: 1 слово = 1 вещь), отсутствие их определения, создания не исходя из правил индукции, препятствует исследованию [3, c. 42, 48, 225]. Следовательно, предшествующие произведения не могут быть прочитаны, не могут считаться теоретическими текстами, из них нельзя ничего извлечь, но остается лишь создать заново все термины [3, c. 29]. Это подтверждается результатами поиска лексемы книги («book*», «text*», «work*»; 312 фрагментов). В одном фрагменте философ недвусмысленно утверждает, что изданные до сих пор произведения содержат в себе бессодержательные повторения [3, c. 70]. Поэтому и название произведения Бэкона, хотя и предполагает отсылку к логическим работам Аристотеля, означает разрыв с древнегреческим философом. Новизна «Нового Органона» не в работе в поле прежней философии, но в открытии логики открытия, эксперимента, исследования природы природы, а не природы человека [3, c. 219-220].

Итак, корпусная лингвистика помогла собрать эмпирический, текстуальный материал из «Нового Органона» вокруг проблематики чтения, заявленной в начале тезисов. Как видно, теоретическое творчество Бэкона не основывалось на теоретическом чтении текстов с целью извлечения семантики и создания новых терминов, что предполагается в современной философии и терминологии [5, c. 17-20; 11, c. 71-79]. Другими словами, Бэкон понимал чтение теоретических текстов иначе. Представляется возможным сконструировать его понимание чтения теоретических текстов на основе текстуального материала. Его отрицательные высказывания относительно предшествующих произведений могут быть превращены в определения соответствующего понятия. Таким образом, чтение теоретических текстов, согласно Бэкону, предполагает поиск исследований эмпирических материалов, аксиом, выведенных из опыта, однозначного отношения между словом и вещью в определениях понятий. Бэконовское чтение предполагает имманентное чтение теоретического текста, то есть, исходя из внутренне присущих ему высказываний и высказываний об опыте, эмпирических доказательств и обоснованных обобщений. В той же самой мере бэконовское имманентное чтение должно соответствовать имманентности природы, то есть, пониманию ее устройства исходя из внутренне присущих форм движения вне каких-либо трансцендентных оснований, целей и мотивов. Цель бэконовского чтения состоит в отделении важных эмпирических сведений от неверных спекуляций (как в случае с аристотелевскими «О животных» и «Проблемы» [3, c. 52]), в фиксации ложных обобщений без достаточного эмпирического обоснования, в очищении текста от риторических фигур и влияния человеческой природы (предрассудков, суеверий и т.д.). Однако Бэкон считал, что достойных теоретического чтения произведений в его время не существовало. Все тексты определялись им в качестве нечитаемых по существу: в них было слишком много от человеческой природы и предрассудков, чтобы извлечь нечто полезное для исследования природы. Поэтому «Новый Органон» – это теоретический текст, точнее, первый теоретический текст, по мнению Бэкона, до которого теоретических текстов не существовало. Следовательно, «Новый Органон» – это первый теоретический текст, который можно прочитать теоретически, согласно норме чтения, установленной в этом тексте. В то же время «Новый Органон» можно считать теоретическим текстом о чтении теоретических текстов, поскольку в нем уделяется внимание материальности текста, его языковой и экспрессивной природе, а также утверждается необходимость имманентности в его понимании, соответствующей имманентности природы. В этом смысле Бэкон является предшественником Спинозы в контексте обозначения проблемы чтения теоретических текстов.

Отчасти можно сказать, что чтение «Нового Органона» в данных тезисах было осуществлено в соответствии с бэконовским пониманием чтения. Для формирования этого понимания сначала была использована лексема чтения, затем лексема фактически прочитанных Бэконом авторов, а закончилось эмпирическое исследование его текста обзором лексики, имеющей отношение к языковой и теоретической природе текста и книг. Речь не шла об анализе интерпретаторов Бэкона, но именно о самом тексте философа как такового. Наука терминология позволила сформировать новый термин «чтение» у Бэкона благодаря изменению первоначального понимания чтения, указанного в начале тезисов: извлечение семантики и создание терминов возможно благодаря эмпирическому исследованию текста, его лексико-семантически взаимосвязанных лексем. На основании анализа фактического словоупотребления была создана «аксиома» чтения у Бэкона, которая затем была применена к его тексту, а также к данным тезисам, что соответствует методу индукции философа. При этом использовалась корпусная лингвистика, а именно компьютерная программа, которая помогла объективно выделить искомые лексемы. Бэкон считал важным использование инструментов для познания (например, микроскопа [3, c. 171]) [3, c. 28-29, 33], которые позволяют рассмотреть глубинные структуры вещей. Философ писал об искусственной памяти, то есть, средствах, позволяющих запоминать текст: разбивание его на фрагменты, прочитывание текста вслух и т.д. В контексте нашего исследования можно говорить об искусственном чтении, или экзочтении, которое подразумевает компьютеризированное исследование текста на предмет значимой в современной концептуальной системе лексем и семантики, позволяющее охватить все необходимые фрагменты, не прибегая к услугам человеческой памяти в простом чтении, с целью терминологизации общей лексики.

В то же время использование корпусной лингвистики и терминологии значительно расширяет возможности чтения теоретических текстов, увеличивая коэффициент выявления потенциально важной лексики и семантики исходя из современной концептуальной области. С появлением и развитием новых концептуальных областей возможность нового чтения расширяется. Если для Бэкона существовали фундаментально нечитаемые тексты, в которых изобиловали риторические фигуры, то современная наука терминология утверждает о возможности терминологизации метафор, изначальной метафоричности научных терминов [12, c. 327-340]. Это делает возможным открыть для чтения большее количество текстов, а также неканонической лексики и семантики в них. Если Бэкон выступает против двусмысленности слов, современная терминология учитывает и использует эту двусмысленность для выражения многозначной, многосторонней, вероятностной реальности [8, c. 18]. Современное экзочтение заимствует главные интуиции Бэкона, развивая их дальше благодаря прогрессу науки и технологии, при этом преодолевая ограничения бэконовского чтения. Вместо критического чтения, деконструирующего смыслы и значения, делегитимирующего теоретические положения текста, находя в них порочащие отсутствия, апории и недостатки, посткритическое чтение анализирует поверхность теоретического текста, собирая возможности лексемы и семантики, радуясь реальному присутствию, а не предполагаемому отсутствию, вступая в диалог с текстом, продолжая его теоретические интенции согласно запросам современной науки.

Важность бэконовского понимания чтения заключается в том, что эмпиризм чтения позволяет создавать новые термины (как можно убедиться по результатам поиска слов «call*» [называть, назвать, обозначить] (137 фрагментов), которые Бэкон использовал для создания новых терминов с целью обозначения явлений природы). Как пишут Жиль Делез и Феликс Гваттари, «Empiricism knows only events and other people and is therefore a great creator of concepts» [5, c. 48]. Эмпиризм природы, распространенный на эмпиризм чтения, позволяет читать теоретический текст с целью продолжения теоретического творчества, в данном случае в контексте концептуальной области чтения, поскольку учитывает реальную лексику и семантику текста.

 

Литература

 

1.       Althusser L. Du Capital à la philosophie de Marx // Lire le capital. Paris: Presses Universitaires de France, 1996. P. 2-79.

2.       Anthony L. AntConc (Version 3.5.8) [Computer Software]. Tokyo, Japan: Waseda University, 2019. Available from http://www.antlab.sci.waseda.ac.jp (Accessed on 12.12.2020).

3.       Bacon F. The New Organon. Cambridge University Press, 2000. 238 p.

4.     Cabré M. T. Terminology: Theory, methods and applications. John Benjamins Publishing, 1999. 247 p.

5.     Deleuze G., Guattari F. What is philosophy?. Columbia University Press, 1994. 253 p.

6.       Felski R. The limits of critique. University of Chicago Press, 2015. 240 p.

7.  Gaukroger S. Francis Bacon and the transformation of early-modern philosophy. Cambridge University Press, 2001. 249 p.

8. L’Homme M.-C. Lexical Semantics for Terminology: An introduction. Amsterdam / Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 2020.

9.       Marx K, Engels F. The Holy Family // Marx Engels Collected Works. London: Lawrence & Wishart, vol. 4, 1975. P. 5-212.

10.  Maynard D., Ananiadou S. Term extraction using a similarity-based approach // Recent advances in computational terminology, 1999. Pp. 261-278.

11.  Sager J. C. Practical course in terminology processing. Amsterdam / Philadelphia: John Benjamins Publishing, 1990. 258 p.

12.  Temmerman R. Sociocultural situatedness of terminology in the life sciences: The history of splicing // Body, language and mind, 2008. Vol. 2. Pp. 327-360.