Чтение (у) Григория Сковороды

 Чтение (У) Григория Сковороды

Введение. В данных тезисах чтение будет определяться как работа с текстом, которая сопровождается определенными аффектами и вызывает социальные эффекты. Работа с текстом предполагает внимание к его материальности: выразительным средствам, нетеоретизированным моментам, особенностям языка, связям с другими текстами, реальностями. Аффект указывает на отношение читателя к тексту, к работе с текстом, влияние текста на читателя: подозрительное (текст скрытен, двуличен, не знает, о чем он говорит) или доверчивое (текст самодостаточен, вызывает особые эмоции у читателя). Социальные эффекты – последствия, результаты чтения, которые могут проявляться в разоблачении власти, дискурсов, бессознательного или в формировании новых связей и запросов на объединение, политическое действие [10, 14]. Соответственно, в современной философии выделяются критическое и посткритическое чтение. Критическое чтение в форме симптоматического (Луи Альтюссер [5, p. 22]) и деконструктивистского (Жак Деррида [9, p. 44]) чтения и др. выявляет пропуски, скрытые структуры, амбивалентность языка, которые подрывают целостность, центрированность текста. Посткритическое чтение в форме поверхностного (Стивен Бест и Шэрон Маркус [7]) и репаративного чтения (Ив Кософски Седжвик [17, pp. 123-152]) и др. позволяет удивиться поверхности текста без отсылки к скрытой глубине, осмыслить моменты насилия, зафиксированные в тексте, как уникальные события, что дает возможность для изменения настоящего и будущего, а не для воспроизводства насилия [10]. Такую классификацию чтений можно использовать для квалификации различных мыслителей с точки зрения их интерпретации чтения.

Цель тезисов. К какой из этих форм чтения относится чтение в работах украинского философа Григория Сковороды? Можно ли найти или сформировать термин «чтение» у этого философа? Это вопросы, на которые следует ответить в данных тезисах, читая работы Сковороды, чтобы извлечь из них его понимание чтения.

Методы исследования. Для ответа на эти вопросы понадобятся наука терминология, корпусная лингвистика и посткритическое чтение. Одной из характеристик чтения теоретических текстов, с точки зрения науки терминологии, является экстракция новых значений (в том числе, из метафор) для конструкции новых терминов [8, c. 121-123; 15, c. 261-270]. Для этого необходимо, с одной стороны, обращение внимания на материальность текста, его язык и лексическую семантику (отношения гипероним-гипоним, синонимы, метонимии), а с другой, использование уже сформированной концептуальной системы для терминологизации лексики, не имеющей особого теоретического закрепления в исходном тексте, но при этом связанного с другими терминами в тексте, что дает возможность сконструировать новый термин [15, c. 261-270]. В данной работе будет использоваться термин «чтение» для терминологизации соответствующей лексики в работах Сковороды. Корпусная лингвистика позволяет находить необходимую лексику в текстах посредством компьютерного поиска конкордансов (искомое слово в непосредственном лингвистическом контексте) благодаря программе AntConc [6]. Посткритическое чтение акцентирует внимание на поверхности текста, доверяет тексту, рассматривая его как социальное событие, создающее новые сообщества и реальности [10, c. 170-175].

Таким образом, чтение в данном исследовании будет проводиться на основании объективного, количественного подхода с использованием компьютерной программы для поиска реально функционирующей лексемы и семантики. Результаты такого подхода будут оцениваться посредством указанной классификации видов чтения.

Материалы исследования. Основой корпуса послужили 2 тома Сочинений Г. Сковороды, изданных в Москве в 1973 году [2, 3]. Текст был очищен от редакционных материалов, а также тех работ, которые не включены в Полное академическое собрание сочинений, изданное в Харькове-Эдмонтоне-Торонто в 2011 году [1]. Причина, по которой не было использовано только издание 2011 года, состоит в большом количестве внутритекстовых редакционных правок и в том, что интернет-версия корпуса Сковороды, наряду с алфавитным списком слов с конкордансами, основанного на издании 2011 года, на момент написания данных тезисов не работала. Впрочем, конкордансы, сгенерированные на основе издания 1973 года, были перепроверены на основе издания 2011 года.

Конкордансы были сгенерированы по следующим лексемам: 1) «чита*, чтен*» (301 результат; большое количество обусловлено тем, что в тексте встречалось много однокоренных, но разных по семантике слов: чтен* - почтение; чита* - почитать (в смысле морального отношения)); 2) гипонимы чтения: «чтец*» (10 результатов), «книг*, книжн*» (235 результатов); 3) гипонимы чтения (объекты чтения): «библ*» (197 результатов), «древн*» (152 результата), «слов* + бож*, бог*, господ*» (57 результатов), «наук*, научн*» (111 результатов), «философ*» (52 результата); 3) гипонимы философии и древности: «Аристотел*, Платон*, Плутарх*, Цицерон*, Пифагор*» (119 результатов). Эти результаты выложены  не в табличной форме в Интернете для верификации или фальсификации изложенных ниже результатов основанного на корпусе исследования [11]. Ссылки на конкордансы будут обозначены в скобках с указанием номера.

Последовательность изложения материала такова: 1) конспект релевантных тем из конкордансов соответствующих лексем; 2) обобщение конспекта исходя из работы с текстом (понимание текста, читателя, чтения), аффектов и социальных эффектов чтения; 3) создание термина «чтение у Сковороды»; 4) сопоставление термина «чтение у Сковороды» с указанной классификацией форм чтения.

Результаты исследования.

 

1. Конспект релевантных тем из конкордансов соответствующих лексем

 

Лексема «чита*, чтен*»

 

Чтение Библии предполагает раздвоение смысла текста на телесное, светское, видное значение и духовное, невидное значение (59, 167).

Чтобы открыть доступ к духовному смыслу, необходим страх перед Богом, смирение, тяга к самопознанию (83, 221, 251).

Духовное чтение священных книг, Библии, «очищает, просвещает и укрепляет душу», уничтожает порок (146, 195, 200, 223). Библия – духовная «аптека» (87).

Подготовиться к духовному чтению Библии помогут античные философы, которые призывали к самопознанию, учили радоваться духовному в человеке (191).

Для духовного чтения необходимо распознавание символического, метафорического языка, в телесном видеть духовное: образы семян в Библии указывают на слово Божие (97).

Чтение нескольких фрагментов с духовным толкованием полезнее, чем прочитывание всего произведения, но без толкования. Разжевать одно слово Библии – значит понять всю Библию («не многочтение делает нас мудрыми, но многожвание») (140, 145, 259). Читать следует лучших авторов, чтобы они были духовно поглощены, стали «соком и кровью» читателя (259).

В противовес духовному чтению, идолочтение смешивает телесное с духовным, отождествляя духовное с телесным, приоритизирует тленное, духовное превращает в телесное (130, 133, 181).

Опасность чтения заключается в том, чтобы воспринять телесные образы в Библии буквально, как то, что поощряет греховность («сребролюбие, честолюбие, сластолюбие, тщеславие») (137). Истории о насилии, несправедливости и богатстве тогда воспринимаются как руководства к действию («Читаем о ревности Илии и острим нож на ближнего») (139).

Чтобы избежать этой опасности необходимо истолковывать истории о насилии, «пьянстве, наложничестве, кровосмешении, амурах» и пр. в Библии, нравоучительно, а не буквально, как возможность духовно возвыситься от греха (144).

Духовное возвышение необходимо и при чтении книги истории, «черной книги», как пишет Сковорода: не видеть в ней только тленное, греховное, но замечать также духовное, главное, истину (158, 160-162, 165). То есть, использовать истории о грехе в Библии и в истории человечества не для воспроизведения греховности в своей жизни, а для возвышения над этой греховностью.

Однако при этом нужно заботиться о телесности, поскольку благодаря ней открывается доступ к духовному. Необходима гигиена чтения: не засиживаться до ночи, не портить зрение, поскольку в таком случае нельзя будет читать и возвышаться к духовному (208).

При чтении следует делать выписки (265-266).

 

Лексема «книг*, книжн*»

 

Книги пророческие ведут к миру нетленному (10).

Нравоучительные книги, во главе которых Библия, «врачуют и веселят сердце» (59).

Книги Сковороды должны, по его словам, способствовать развитию внутреннего мира, помочь в понимании смысла других книг, в том числе, Библии (62, 106).

Книга Библия: в тленных образах таится «пречистое, пресветлое и живое» (79, 111, 113). Библия – символический мир (114). В Библии Сковорода насчитал 20 раз упоминаний о необходимости самопознания (82).

Плотские книги обещают славу и прибыль, отворачивая от самопознания (93).

Книги древних мудрецов – древнее богословие, в котором тленные фигуры представляли духовные идеи (98, 166).

Все проблемы от плохого чтения. Сковорода говорит о высоких ставках чтения, его общественном, историческом значении: «Когда наш век или наша страна имеет мудрых мужей гораздо меньше, нежели в других веках и сторонах, тогда виною сему есть то, что шатаемся по бесчисленным и разнородным книг стадам без меры, без разбору, без гавани» (130).

Духовная книга обращает внимание на раздвоенность человека (ангельское и сатанинское), на борьбу двух моральных начал в человеке (140).

Книги, главным образом, священные, называются друзьями, «мертвыми друзьями» (181).

 

Лексема «библ*», «слов* + бож*, бог*, господ*», «наук*, научн*».

 

«библ*»

 

Самопознание, возвышение от телесного, светского, гордыни многознания, многочтения – условия для духовного чтения Библии (4, 16, 23, 44, 60, 63, 81, 82, 90, 147).

Тленный читатель увидит тленное, а духовный – духовное (110)

Библия, как и человек, имеет две природы: видную и невидную; Библия как Адам: «Глину и тело его всяк видит, а сердце закрыто, и дух жизни в нем не виден» (46, 143-144). Библия может быть ядом, а не аптекой, если видеть в ней «землю и тьму» (65).

Причина непонимания Библии: несродность, то есть, состояние человека, при котором он не постиг своего предназначения, не занялся самопознанием (47, 85).

Читать Библию: возвыситься ото лжи, телесного к истине, духовному, воспринимать телесные образы (небо, солнце, птицы и пр.) как священные, духовные образы (50, 58, 86, 130, 176, 184). В противном случае, «духовное превращается в плотское, а божие дело в человеческие и физические сплетни» (89), вера превращается в физический, бездуховный обряд (158).

Все уже написано в Библии и у древних, поэтому не нужно излишне мудрствовать (83).

Читать и знать самое главное в Библии – это богознание (102). Не нужно знать все, но принципиальное, сущностное: «Не тот мне знаток в корабле, кто перечел и перемерил каюты и веревки, но кто познал силу и природу корабля» (141).

Библия – друг, поскольку «приводит нас к тому, что есть единое дражайшее и любезнейшее» (103).

Библия – утопия, это символический мир без противоречий и антагонизмов, «все там общее» (160).

 

«слов* + бож*, бог*, господ*»

 

Слово божие не может быть постигнуто многочтением, ученостью (21).

 

«наук*, научн*»

 

Науки не могут обучить счастью: «пускай никто не ожидает счастия ни от высоких наук, ни от почтенных должностей, ни от изобилия... Нет его нигде. Оно зависит от сердца, сердце от мира, мир от звания, звание от бога» (8, 13).

Библия – не есть наука химии, хотя в ней описывается растапливание золотого тельца. Библия – наука богопочитания, «богобоязливости, любви ближнего, повиновению начальству, покорности ко властям предлежащим, усовершению сердца во всех отношениях его» (43).

Все науки, ученые, образованные люди говорят о счастье, но это предмет «апостолов, пророков, священников, богомудрых проповедников и просвещенных христианских учителей» (102)

 

Лексема «Аристотел*, Платон*, Плутарх*, Цицерон*, Пифагор*»

 

Знание науки, математики, Коперника, языков, истории позволяет некоторым «молокососным мудрецам» отвергать древнюю мудрость философов (29).

 

2. Обобщение конспектов исходя из работы с текстом (понимание текста, читателя, чтения), аффектов и социальных эффектов чтения

 

Работа с текстом (в основном, речь идет о Библии) у Сковороды основывается на признании нескольких уровней двойственности: моральной (текст как носитель добродетели и греховности), языковой (текст как носитель буквальных смыслов и фигуральных смыслов, аллегорий, метафор). Текст представляется в качестве материального носителя нематериального содержания (духовности или тленности). Все эти виды двойственности покоятся на христианской онтологии – тварной и нетварной сущности созданного Богом мира. Соответственно, раздваивается читатель и чтение. Духовный читатель вычитает в тленном тексте духовное, а тленный читатель вычитает в тленном тексте тленное, подчерпнет примеры для греховного поведения. Поэтому Библия может оказаться как аптекой, так и ядом, как ложью, так и истиной. Чтение может усугубить духовное падение человека и общества, но также в состоянии его возвысить, перенаправив людей в сторону христианских добродетелей. Читатель может возвыситься от метафоризации буквальности, непосредственности, тленности, историй о насилии, лжи и богатстве, а может унизиться до буквализации всех метафор и образов, воспринимая насилие как физическое насилие, тем самым, оправдывая свои поступки в повседневной жизни. При этом двойственность нередуцируема и ее желательно обнаружить, чтобы переходить с одного плана значения на другой план значения, поскольку одна часть двойственности связана с другой. Отождествление двух этих сторон приводит к идолочтению, а разведение этих сторон, расположение их в порядке духовной значимости, понимание телесных образов как носителей для духовных значений приводит к духовному чтению. При этом духовное чтение нехристианских мыслителей вполне возможно, если извлекать из них духовное содержание, не обращая внимания на их веру или безверие.

Аффективная подготовка необходима для работы с чтением, но чтение также приводит к определенным аффектам. Чтобы духовно прочитать текст, следует ограничить влияние своих телесных побуждений, греховности, высокомерия. Читатель должен позволить себе быть уязвимым перед текстом, поскольку текст есть друг, который может читателя чему-то научить. Признание центрального значения духовной жизни, самопознания приводит к признанию авторитета текста, вечной, безначальной истины над читателем. Тленный читатель распространяет свою греховность на тленность, буквальность текста (высокомерие), а духовный читатель подключается к духовности текста, а значит, подчиняется тексту, смиряется перед текстом. Однако это подчинение происходит в форме сотворчества читателя и текста, ведь для духовного прочтения необходимо «разжевать», интерпретировать духовно метафоры и аллегории, значение которых не дано на поверхности текста. Следовательно, от читателя требуется духовная работа, а значит, чтение и самопознание, самоизменение неразрывны. После прочитывания и духовной интерпретации даже маленького фрагмента читатель становится другим человеком.

Социальные эффекты чтения с точки зрения Сковороды заключаются в преобразовании истории насилия, насилия в текстах, этой «черной книги» человечества, в носителей моральных истин, в аллегории для духовного возвышения. Духовное чтение Библии – есть залог христианского преобразования общества, есть основа для сродного труда, который избавит общество от поклонения тленной жизни, поскольку такое чтение направлено на самопознание, а значит, на осуществление божественного предназначения.

Свою верховную задачу Сковорода видел в подготовке читателей к духовному постижению Библии.

 

3. Создание термина «чтение у Сковороды»

 

На основании обобщения конспектов релевантных тем из конкордансов лексем, посвященных чтению, можно создать термин «чтение у Сковороды» со следующим определением: детерминируемая аффективно-моральной настроенностью читателя работа с двойственным в моральном, антропологическом, лингвистическом аспектах, тексте, которая может вызвать служение злу или добру, а значит, приведет к воспроизведению греховности в обществе или же к его духовному преображению.

 

4) Сопоставление термина «чтение у Сковороды» с классификацией форм чтения (критическое-посткритическое)

 

Сковорода мыслит текст, как и чтение, раздвоенным, в том числе, предполагая наличие скрытого нравственного смысла на поверхности текста, вместо буквального восприятия слов в тексте и событий в истории. Сковорода указывает, что необходим ключ, правильная интерпретация, для достижения этого скрытого смысла. В то же время, философ выбирает режим «близкого чтения», то есть, работы с несколькими фрагментами для обретения смысла текста как целого. Во всех этих аспектах Сковорода близок к критическому чтению. Однако нельзя не заметить моменты посткритического чтения: восприятие нравоучительного текста как инструмента морального совершенствования читателя, понимания чтения как нравственного испытания, имеющего опасности и искушения; внимательное отношение к аллегорическому, метафорическому языку текста. Кроме того, у Сковороды есть начатки количественного анализа текста: он считает, сколько раз в Библии упоминаются призывы к самопознанию; он бережно собирает аналогичные метафоры и образы. Главным посткритическим моментом Сковороды является указание на возможность преодоления замкнутого круга греховности при чтении книги Библии и книги Истории благодаря видению в тленных образах ресурсов для добродетельного поведения. Само наличие насилия не является абсолютным аргументом в пользу необходимости его воспроизводства, в том числе, со стороны читателя. Сковорода оставляет шанс истории, книге и читателю сбыться в другом нравственном регистре. Впрочем, клерикальный, просвещенческий, политически-агностический, в целом, идеалистический посыл Сковороды, безусловно, не может быть принят для современного посткритического чтения.

Выводы. Чтобы подытожить исследование, сравним позицию Сковороды с другими критическими читателями, которые работали с текстом Библии с секулярных позиций. Френсис Бэкон утверждал, что Библия ничем не может помочь в деле познания природы, поэтому ее не следует использовать для таких целей (как и большую часть текстов, изданных до «Нового Органона») [12]. На этот упрек Сковорода бы ответил, что Библия – не наука химии, но наука самопознания человека. Упущение этого духовного содержания Библии – специфика (и упущение) рационалистически-технологического чтения. Барух Спиноза читал Библию, относясь к ней как к любому другому объекту природы, увидев в ней исторический контекст, ухищрения власти, инструмент идеологического угнетения народа и источник суеверий [4, с. 88]. Сковорода бы ответил на эту упрек тем, что указал не только на «черную книгу» истории, Библии, но совокупность моральных положений и положительных социальных эффектов от нравственного чтения Библии. Луи Альтюссер критиковал эмпирический, религиозный миф о чтении, согласно которому сущность проявляется на поверхности, идеальное полностью воплощено в реальном, а каждая часть текста выражает духовную тотальность текста [5, p. 7]. Чтение Сковороды вполне соответствует положениям религиозного мифа о чтении. Впрочем, у Альтюссера текст тоже раздвоен: в нем есть текст, принадлежащий старой проблематике, и текст, который можно увидеть только с точки зрения новой проблематики в науке (он располагается в пустотах, нехватке, отсутствии понятий в первом, явном тексте). Кроме того, Альтюссер также связывал проблему чтения и истории: симптоматическое чтение предполагает, что история – это не выявление логоса, а следствие структуры структур [5, p. 8]. На фоне сугубо критического подхода Альтюссера, чтение у Сковороды имеет одно преимущество: предполагает моральный выбор у читателя, не отсылая к глубинным, скрытым структурам, которые невозможно никаким образом верифицировать. Подозрительное отношение к тексту со стороны Альтюссера, наряду с использованием текущей проблематики, как основы для интерпретации текста, делает проблематичным признание объективности текста относительно читателя. Впрочем, если альтюссеровское чтение обезоруживает читателя аффективно и политически наличием структурирующих структур, то чтение у Сковороды инъецирует восторженный религиозный идеализм в читателя, призывая не только доверять тексту и его аффектам, но также доверять определенной религиозной истине (текста, истории, человека). Избежать обеих крайностей можно благодаря корпусной лингвистике (которая фиксирует реальную объективность текста) и посткритическому чтению.

 

Литература

 

1.       Сковорода, Г.С. Повна академічна збірка творів. За ред. Л. Ушкалова. Едмонтон-Торонто: Видавництво канадського інституту українських студій; Харків: Майдан, 2011. 1400 с.

2.       Сковорода, Г.С. Сочинения в 2-х томах. Т. 1. Москва: Мысль, 1973. 510 с.

3.       Сковорода, Г.С. Сочинения в 2-х томах. Т. 2. Москва: Мысль, 1973. 486 с.

4.       Спиноза, Б. Богословско-политический трактат. Пер. с лат. М.М. Лопаткина, С.М. Роговина, Б.В. Чредина. М.: Академический проект, 2015. 486 с.

5.       Althusser, L. Du Capital à la philosophie de Marx // Lire le capital. Paris: Presses Universitaires de France, 1996. Pp. 2-79.

6.       Anthony, L. AntConc (Version 3.5.8) [Computer Software]. Tokyo, Japan: Waseda University, 2019. Available from http://www.antlab.sci.waseda.ac.jp (Accessed on 12.09.2021).

7.       Best, S., Marcus, S. Surface reading: An introduction. Representations. 2009. Vol. 108. №. 1. Pp. 1-21.

8.       Cabré, M. T. Terminology: Theory, methods and applications. John Benjamins Publishing, 1999. 247 p.

9.       Derrida, J. Limited Inc a b c . . . Limited Inc, trans. S. Weber, Evanston, IL: Northwestern University Press, 1988. Pp. 29-110.

10.  Felski, R. The limits of critique. University of Chicago Press, 2015. 240 p.

11.  Ilin, I.V. Concordances of Skovoroda's Lexis of Reading. Web. Available from https://docs.google.com/document/d/1rXtoKLLWsHDmJGJalHosfemFQpQEGBt-TEddh5dyW0s/edit?usp=sharing (Accessed on 12.09.2021).

12.  Ilin, I.V. Reading (in) Francis Bacon's «The New Organon» // «Новий Органон» (1620) та університетська філософія. До 400-річчя виходу трактату «Новий Органон» Френсіса Бекона». Матеріали міжнародної наукової конференції, 18—19 грудня 2020 р. Х : ХНУ імені В. Н. Каразіна, 2021. Pp. 58-65.

13.  L’Homme, M.-C. Lexical Semantics for Terminology: An introduction. Amsterdam, Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 2020. 379 p.

14.  Latour, B. Why has critique run out of steam? From matters of fact to matters of concern. Critical inquiry. 2004. №. 30. № 2. С. 225-248.

15.  Maynard, D., Ananiadou, S. Term extraction using a similarity-based approach // Recent advances in computational terminology, 1999. Pp. 261-278.

16.  Sager, J. C. Practical course in terminology processing. Amsterdam / Philadelphia: John Benjamins Publishing, 1990. 258 p.

17.  Sedgwick Kosofsky, E. Touching Feeling: Affect, Pedagogy, Performativity. Duke University Press, 2003. 195 p.

18.  Temmerman, R. Sociocultural situatedness of terminology in the life sciences: The history of splicing // Body, language and mind, 2008. Vol. 2. Pp. 327-360.